В первый день вторжения российских войск в Украину мы справлялись с шоком и не знали, как реагировать. Почти три года мы живем в Эстонии. В Украине остались родители, несколько друзей и много коллег и студентов. Что делать? Как это возможно? Это все на самом деле?

Резкость появилась на второй день. Стало понятно — надо спасать, вывозить. Я перенес все лекции и консультации, купил билеты на самолет в Варшаву. В Польше мы с Еленой провели несколько дней. Координировали выезжающих из Украины людей, покупали им билеты, находили машины и квартиры. Мы не расставались с телефонами и планшетами, плохо спали, ели впопыхах. При первой возможности звонили в Украину, чтобы поговорить вслух. Быстро поняли, что разговоры вслух — поддерживают, текстом — забирают силы.

В первый день в Люблине встретили мою дочь-подростка. Повезло, очередь на границе была маленькой, все произошло достаточно быстро, но она все равно простыла — холодно.

Вечером бесконечного второго дня я зашел в соцсети посмотреть, что пишут наши коллеги по Дизайну Человека, ужаснулся бесхребетному блеянию про «давайте не раскачивать лодку» и «не будем о грустном», написал такое:

«За редким исключением, лента публикаций моих российских коллег по Дизайну Человека превратилась сейчас в трусливые призывы не раскачивать лодку, оставаться выше всего этого, найти гармонию «в это непростое время» и, разумеется, осознанно следовать своей Стратегии и Авторитету.

Уж кто-кто, но мы-то мол, знаем истинную механику происходящего, 2027 год приближается, спящий феникс и все такое. А Дизайн Человека вообще вне возраста, гендера или расы.

И вот так неожиданно, по необъяснимым причинам все Стратегии и Авторитеты моих российских коллег дружно привели их к необходимости продолжать свои образовательные программы, порассуждать на тему своего особенного дизайна или в очередной раз рассказать банальности о том, что Манифестирующие Генераторы не такие, как обычные Генераторы.

Если кто-то из вас сейчас проводит курс «Проживая свой дизайн», у меня есть для вас идея, чтобы методически описать открытое Солнечное сплетение. Вот она — приведите в пример себя и выложите на слайды скриншоты своих постов в соцсетях, начиная с 24 февраля. Те самые, где вам немножко тревожно и волнительно в это «непростое время», где вы называете свою трусость, выученную бесчувственность и лицемерие «нет выбора» и «сознанием пассажира».

Называть авиаудары по жилым кварталам «непростым временем»? Когда все это закончится, ни у одного из тех, кто отвернулся, кто сделал вид, что ничего не происходит, не будет больше места за столом. И я сделаю все возможное, чтобы ещё не было места в профессии.

Предсказуемо, не всем понравилось. В комментарии даже пришли боты с их «вы 8 лет бомбили Донбасс» и «нацистами у власти».

В третий день в Польше встретили мою сестру. Сестра Аня — художник и педагог, работающий с детьми с особыми потребностями. Она Эмоциональный Манифестор 6/3. Обычно все решает сама, но после нескольких дней без сна, еды, тепла и личного пространства в пути Аня превратилась в дрон, которым я управлял по телефону, расспрашивая и распознавая, куда ведут эмоции и что происходит вокруг.

Оставшиеся пару дней делали тоже самое — звонили, организовывали, старались успокоить, выговорить, напомнить про важность отдыха, ухода за собой, переключения. Сами очень устали. Счет за телефон пришел на 200 евро.

Вернулись обратно в Таллинн вчетвером. Из Люблина в Варшаву поезда ходят, битком забитые украинскими беженцами. Из вещей у каждого рюкзак размером «ручная кладь». Энергетически тяжело даже молча находиться рядом.

Уже из Таллинна помогли добраться к нам студентке. Наш итог первой недели войны — теперь с нами в Эстонии еще трое. Вывезенные из Украины первую неделю жили в шоке, вздрагивали при резких звуках, иногда смотрели стеклянным взглядом куда-то вдаль. Молчали, когда мы были рядом, и общались только между собой.