В предыдущие недели мы координировали и помогали нескольким людям, которые хотели и могли выехать из Украины. Трое из них приехали к нам в Таллинн: Анна, Катерина и Богдана.
Эмоции сильнее страха
Аня и Катя эмоциональны. В их рейв-картах определен центр Солнечного сплетения. Механика эмоциональности многогранна, но предсказуема: после верха волны всегда будет низ, после низа — верх. Новички в Дизайне Человека часто фокусируются на низе волны. Он заметнее и тяжелее, именно от него хочется избавиться. Низ волны приносит ощущение, что хорошо уже не будет, а верх волны редок и короток.
Вот Аня выходит из метро, где пряталась всю ночь от обстрелов, и звонит Виктору. Ожидаем, что в наши открытые эмоции сейчас зайдут страх, боль, печаль, горе и прочее. Но почему-то страшные вещи она рассказывает спокойно и будто невовлеченно. Слышим факты: опасность для жизни, сложности с деньгами и едой. Но вместо ужаса чувствуем… ничего. Потом понимаем: у Ани верх волны.
Или говорю с Катей. Она в шелтере в Польше. После долгого пути на перекладных, почти полном отсутствии сна, нескольких часов на морозе при переходе границы. Катя ненавидит быть в толпе и весьма критично воспринимает примерно все места, где находится.
Сейчас она в тесном контакте с сотнями незнакомцев уже третьи сутки. Слышу от нее: «Тут много людей, но мне нормально. Лучше, чем было». Понимаю: у Кати верх волны.
Война показала, насколько сильно и стабильно работает центр Солнечного сплетения: даже под сиренами, во время ночевки в метро, в шелтере для беженцев у Ани и Кати волна поднималась вверх и затмевала собой страх, опасность и растерянность. Хорошая это новость или плохая, кто знает.
Общий опыт объединяет
С Катей мы дружим больше 10 лет. С начала военных действий были в плотном ежедневном контакте. Переживали, пока была в пути. И вот приехала. Встретились, пришли домой. Свет, тепло, безопасность, пьем чай, все хорошо, насколько возможно. Но разговор не клеится ни вечером, ни на следующий день. Потом в гости приходит Аня, сестра Виктора, приехавшая на несколько дней раньше. Они с Катей встречаются, уходят от нас в другую комнату, и оттуда раздается смех и звуки оживленного диалога.
Абстрактный контур в действии. Каждый опыт — события, переживания, путь — хочет и должен быть разделен с другими людьми. Но крайне сложно разделить что-либо с теми, кто не прошел подобного. Смотреть, переживать, быть, насколько возможно, в контакте — это не то же самое, что слышать обстрелы и взрывы, бояться смерти, проживать свою панику и отражать чужую. Поэтому так ценно общение с теми, кто прожил события, схожие с нашим опытом.
К счастью, не с интенсивностью войны, но наши близкие довольно часто проживают что-то, чего нам никогда не понять. И тогда смотреть, слушать и быть в контакте, насколько возможно — это минимум. Который не сразу, но все же позволит нам снова найти общий язык.
Звук, знакомый только тебе
Уже в Таллинне идем с Катей по городу. Вдруг слышим странный звук. Я не сразу его замечаю, потому что не могу идентифицировать. Так для меня звучат невнятные звуки стройки или сигнализации.
«Воздушная тревога. Почему тут воздушная тревога?», — узнает звук Катя. Останавливается, бледнеет, ее начинает слегка трясти. На лице появляется выражение «зачем вы меня обманули, что здесь безопасно».
Через 30 секунд звук воздушной тревоги сменяет громкая печальная музыка. За поворотом видим десятки свечей и светящиеся фигуры. Это перфоманс, оплакивающий годовщину бомбежки Таллинна и других городов Эстонии советскими войсками и войну в Украине.
Ощущение тишины, несмотря на звучащую печальную музыку, свечи, вечерний северный холод. Инъекция меланхолии в индивидуальность, которой много в наших рейв-картах. Соединяешься все с теми же чувствами печали и боли. Но теперь чувствуешь их только своими. Ни с кем не разделить.
